Ролевая игра "Вена. 1814"

Каслри (Кестльри) (Castlereagh) Роберт Стюарт, маркиз Лондондерри (Londonderry), виконт (1769-1822), военный министр Великобритании в 1805-1806 и 1807-1809 гг., министр иностранных дел в 1812-1822; тори. На Венском конгрессе 1814-1815 заключил тайный договор с Австрией и Францией, направленный прежде всего против России. Поддерживал деятельность Священного союза.
Скрытый текст

Каслри Роберт Стюарт - маркиз Лондондерри, британский государственный деятель и дипломат. Министр иностранных дел Великобритании (1812-1822); заключил Эребруский мирный договор (1812) и Шомонский трактат (1814), а затем Парижский мирный договор (1814). Представитель Великобритании на Венском конгрессе (1814-1815), заключил Венский договор (1815), направленный против России. Поддерживал политику Священного союза. Ирландские маркизы рода Стюартов, переселившегося в XVII веке из Шотландии в Ирландию, ведут начало с Роберта Стюарта, виконта Каслри (Кэстльри). Роберт Стюарт возвысился до звания пэра (1789), позднее стал графом (1796), наконец маркизом Лондондерри (1816). Его сын, Генри Роберт Стюарт, более известный под именем виконта Каслри, родился в Дублине в 1769 году. Он получил прекрасное образование, окончил колледж Сент-Джона в Кембридже. 21-летний Каслри был избран в нижнюю палату парламента Ирландии в качестве независимого депутата. В 1794 году он женился на Эмили Энн Хобарт, красивой, немного эксцентричной девушке. Роберт Стюарт оставался ей верным всю жизнь. Детей у них не было. В 1798 году Каслри был назначен главным секретарем лорда-лейтенанта Ирландии. Премьер-министр Англии Уильям Питт, отпуская лорда Каслри в Ирландию, дал ему широчайшие полномочия - подкупать деньгами, местами, титулами тех влиятельных в дублинском парламенте и в стране лиц, содействие которых было необходимо для утверждения унии между Ирландией и Англией. Политический курьез этого дела состоял в том, что ирландский парламент должен был проголосовать за собственный роспуск. Лорд Каслри энергично принялся за дело. Он подкупил влиятельнейшие периодические издания, затем вступил на тернистый путь подкупа политических деятелей. Некоторые члены дублинской верхней палаты упирались, требуя компенсации, ибо они теряли почет и власть. Каслри успешно справился с заданием. Король подписал унию, а отличившийся в ирландской кампании Роберт Стюарт в 1802 году был назначен председателем контрольной палаты по делам Индии. Тогда же Каслри начал интересоваться вопросами внешней политики. Получив место в палате общин, Каслри поддерживал министерство Аддингтона, а в кабинете Питта (1805) стал военным министром. Каслри проявил себя как сторонник активных действий английских войск на континенте. После смерти Питта (1806) он вместе с Каннингом находился во главе оппозиции. Друг к другу, однако, эти два политика относились с недоверием и даже враждой. Тем не менее им пришлось занять места рядом в кабинете герцога Портленда. В 1807 году Каслри заведовал военным министерством и колониями. Неудачные действия Англии против Наполеона вызвали критику не только со стороны оппозиции. Министр иностранных дел Каннинг обвинил Каслри во всех грехах. 21 сентября 1809 года между ними состоялась дуэль, послужившая одной из причин отставки кабинета Портленда. В 1812 году Каслри вошел в состав правительства лорда Ливерпуля. Новый министр иностранных дел избегал публичных выступлений, предпочитая личные переговоры в тиши кабинетов. Он был сдержан, корректен, холодно вежлив в любых обстоятельствах. Его называли "самым европейским из всех английских министров". Это был мастер закулисных сделок, но никак не автор парламентских резолюций. Каслри выступал как идеолог "справедливости" в "концерте" европейских держав. Начавшаяся в июне 1812 года война Англии с Соединенными Штатами Америки отвлекала определенные силы от участия в европейской кампании. Кроме того, эта война была крайне непопулярна в городах и промышленных центрах Англии. Министр иностранных дел стремился как можно скорее завершить ее. Весной 1812 года Каслри принимал участие в создании плана действий для "северной коалиции" Англии, Швеции и России еще до начала военных действий между Францией и Россией. Переговоры о мире и о союзе шли одновременно. 18 июля 1812 года в шведском городе Эребру был подписан мирный договор между Россией и Англией и одновременно между Англией и Швецией. В процессе военной и дипломатической борьбы лета и осени 1813 года происходит англо-австрийское сближение. Британская дипломатия стремится вовлечь Австрию в антинаполеоновскую коалицию и использовать ее в качестве противовеса Франции (особенно в Италии). Без Австрии, с английской точки зрения, не могла быть решена германская проблема. Каслри снова выдвигает давнее английское требование о создании большого Нидерландского королевства, которое могло бы стать составной частью антифранцузского барьера, и настаивает на том, чтобы в его состав была включена территория Австрийских Нидерландов. В августе 1813 года после окончания перемирия военные действия между Наполеоном и союзниками, к которым присоединилась Австрия, возобновились. Каслри с удовлетворением отмечал, что новая коалиция против наполеоновской Франции означает объединение всей Европы "против безудержного честолюбия человека, не имеющего совести и веры". Улучшение англо-австрийских отношений нашло свое выражение в англо-австрийском Теплицком договоре (3 октября 1813 года). Австрия получила субсидию, несмотря на то что уже имела значительную задолженность, которую не была в состоянии выплатить. База коалиции существенно увеличивалась, опасения насчет "семейного союза" Австрии и Франции отпадали. Вместе с тем цена, которую Англия платила за заключение договора, на этот раз была ниже, чем в тех случаях, когда Англия намеревалась поддержать кампанию на севере Германии. Успехи правительства Ливерпуля - Каслри в области внешней политики укрепили доверие к нему со стороны промышленной буржуазии. В ноябре 1813 года русский дипломат Ливен сообщает канцлеру Румянцеву о небывалом за целое десятилетие успехе выпущенного британским правительством внутреннего займа в размере 22 миллионов фунтов стерлингов. В результате победы союзников в октябре 1813 года в Лейпцигской битве с наполеоновским господством в Германии было покончено. Австрийский министр Меттерних высказал предположение, что во имя мира, по условиям которого Франция отказалась бы от всех завоеваний "за пределами своих естественных границ", Англия должна признать свободу судоходства и торговли. Каслри выступил против всяких попыток ограничить морскую монополию Англии. Вопрос о "морских правах", указывает он 7 декабря 1813 года, вообще не должен ставиться на обсуждение: это условие является sine qua none. В особенности важно, чтобы Антверпен не был более в руках Франции; этот "арсенал первостепенного значения" не должен более угрожать Англии. Каслри вынужден был выехать на переговоры, чем произвел настоящую сенсацию. Меттерних писал: "...Министр иностранных дел, направляющийся на континент, это, вне всякого сомнения, исключительное событие в истории Великобритании". 19 января 1814 года произошла первая встреча Каслри с Меттернихом. После двухдневных бесед стало ясно, что эти два столь разных человека имеют близкие позиции и взгляды на дальнейшее развитие европейских дел. В письме от 21 января 1814 года Меттерних это выразил так: "Мир изменил свой облик. Он уже не тот, что был еще несколько месяцев назад, он никогда не станет таким, каким был в прошлом. Лорд Каслри очень доволен мной. Мы с ним так близки, словно провели вместе всю жизнь. Он невозмутим, рассудителен, и сердце у него - на правильном месте: настоящий мужчина с холодной головой на плечах. Как только я обнаружил эти два качества, я успокоился: если бы недоставало хотя бы одного из них, мне бы это мешало". Сходство взглядов австрийского министра с человеком в синем камзоле и красных штанах ("одевается по моде 1780 года", - отметил Меттерних в письме) имело существенное значение для дальнейшего развития коалиционной политики. Каслри принимал участие в предварительном обсуждении условий мира с Францией на специальной конференции союзников (иногда именуемой конгрессом), проходившей в Шатильоне с 4 февраля по 19 марта 1814 года. Во время переговоров союзников с Францией, оказавшихся безрезультатными, произошло другое, более значительное событие: в Шомоне был подписан общий договор о союзе между Россией, Англией, Австрией и Пруссией. В случае продолжения войны Англия обязалась выплатить союзникам субсидию в размере 5 миллионов фунтов стерлингов. Правда, Каслри при этом заявил, что если какое-то государство подпишет сепаратный договор с Наполеоном, Великобритания немедленно прекратит оказывать финансовую помощь нарушителю. Каслри стремился не только к сохранению единства союзников, но и к созданию необходимых предпосылок для будущего равновесия в Европе. Он опасался сближения России с Францией. В Лондон просачивались слухи о том, что Талейран намерен наладить отношения с Александром I. Поэтому Каслри счел необходимым по пути на Венский конгресс остановиться в Париже. Две длительные беседы с Талейраном и двухчасовая аудиенция у Людовика XVIII убедили английского министра в возможности совместных действий Англии и Франции. В свою очередь он дал понять, что будет способствовать согласованию планов союзников с французскими интересами. Английская делегация прибыла в Вену 13 сентября 1814 года. Основную работу вел лично Каслри, допуская остальных членов делегации только к второстепенным вопросам. На конгрессе британский министр выступал в роли защитника "справедливого равновесия сил", посредника, заботящегося о благе "всей Европы". Позиция Англии имела особое значение в решении германской проблемы. Каслри разработал два различных плана организации Европы. Первоначальный план заключался в создании союза Австрии и Пруссии при поддержке Англии; этот союз совместно с мелкими и средними германскими государствами и резко усиленными Нидерландами должен был образовать надежную преграду против Франции. Каслри считал необходимым территориальное усиление Пруссии, а также Нидерландов для отражения возможного нападения со стороны Франции; кроме того, он рассчитывал, что территориальные приобретения удовлетворят Пруссию и будут способствовать ее сближению с Австрией. Поэтому Каслри соглашался расширить территорию Пруссии за счет земель на левом берегу Рейна. К концу 1814 года стало ясно, что план Каслри неосуществим. Пруссия явно сближалась не с Австрией, а с Россией, с которой сумела договориться по польскому и саксонскому вопросам. Отношения же ее с Австрией все более обострялись из-за Саксонии. Поэтому Каслри должен был отказаться от первоначального плана и обратиться ко второму, который предусматривал союз Австрии, Франции и южногерманских государств при активной поддержке Англии, направленный в первую очередь против России. В январе 1815 года Англия вступила в тайный союз с противниками любой формы германского единства - Австрией и Францией. В английском парламенте Каслри вынужден был объяснить изменение своей позиции по вопросу о Саксонии: он ссылался на то, что общественное мнение в Англии, в германских государствах и в других странах встревожено попранием прав столь древней династии, как саксонская, и что захват Саксонии Пруссией вызвал бы повсюду неприязнь к этой германской державе, - толкование, явно рассчитанное на то, чтобы привлечь внимание вигов. Но несмотря на отказ от первоначального проекта Каслри выступал за расширение и укрепление Пруссии на Рейне. 11 февраля 1815 года члены коалиционной пятерки достигли согласия. Было подтверждено присоединение Бельгии к Голландии, которая стала называться Нидерландским королевством. Британия закрепила свои колониальные приобретения, сделанные во время войны с Испанией и Францией. Она же забрала у Голландии Цейлон, мыс Доброй Надежды и Гвиану, оставив за собой Мальту и Ионические острова. Получили свое и союзники. Таким образом, в Европе было достигнуто определенное равновесие сил, влияний и интересов. Представилась возможность добиться относительной безопасности. Осенью 1815 года, после неудачной попытки Наполеона вернуться к власти, союзники заключили Четверной союз, в основе которого лежал Шомонский трактат. Каслри приложил все усилия к тому, чтобы придать этому союзу европейскую окраску, то есть вывести его за узкие рамки обязательств в отношении Франции. Статья 6-я договора, принятая в английской редакции, предусматривала совещания монархов и их министров для обсуждения вопросов, "кои во времена каждого из сих собраний будут сочтены самыми полезными для спокойствия и благоденствия народов и охранения мира всей Европы". Четверной союз, а в особенности статья 6-я, являются конечным воплощением идеи Каслри о тесных контактах Британии с континентальными державами. На смену наполеоновскому могуществу пришло равновесие сил, являвшееся целью британской политики на континенте. На его основе должно было расцветать торговое и промышленное преобладание Великобритании, ее морская и колониальная мощь. Дипломатические заслуги Каслри британские историки оценивают высоко, причем подчеркивают его стремление воспрепятствовать развязыванию новой войны в Европе: его цель - "вернуть вселенной привычку к миру". Ч. Вебстер усматривает трудность его задачи в том, что министр должен был "вести иностранную политику, которая была одновременно новой, запутанной и противоречащей предрассудкам соотечественников", ибо "с изжитием страха перед Францией парламент проявлял активное недовольство осложнениями на континенте; хотя многие его члены еще откликались на призыв к установлению равновесия сил, они ни в коей мере не склонны были брать на себя обязательства по его поддержанию, разве что британские интересы оказывались прямо и с полной очевидностью затронутыми". Вступив в Четверной союз, Англия тем не менее отказалась от участия в Священном союзе, хотя британский министр считал его цели "похвальными и невинными". Однако ему и прагматичной палате общин казалось нелепым действовать под сенью небес. В результате двойной дипломатической бухгалтерии Каслри расширил возможности внешнеполитического маневра и обрел свободу критики собственных союзников. Как участник подписанного в ноябре 1815 года союзного договора он мог присутствовать на конгрессах держав; однако как представитель страны, отмежевавшейся от Священного союза, он не только снимал с себя ответственность, но и осуждал вмешательство во внутренние дела других государств, осуществлявшееся британскими союзниками. "Справедливое равновесие" в Европе (употребляя выражение Каслри) Австрия, Франция, Россия и Пруссия поддерживали с мечом в руке. Английские дипломаты не мешали этому, но стояли в стороне и заявляли о своей полной непричастности к акциям Священного союза, глубоко чуждого британским конституционным началам и традициям. Парламент был доволен. Его члены, "несмотря на ненависть к "якобинизму" и "революции", не питали любви к автократам" Ловкий же министр проводил такой курс, при котором ненавистная революция подавлялась руками нелюбимых самодержцев. Определяя позицию Англии в той или иной международной ситуации, Каслри был, конечно, вынужден считаться с запросами влиятельных кругов. Например, в 1814 году он добился сохранения власти Англии над южноамериканскими сеттльментами Демерера, Эссекибо и Бербис, находившимися ранее во владении Голландии, а затем захваченными Британией в период наполеоновских войн. Британские коммерсанты требовали признания независимости испанских колоний в Новом Свете, но Каслри сделал лишь несколько не очень твердых и последовательных шагов в данном направлении. Даже премьер-министр Ливерпуль в 1818 году высказался в пользу признания колоний, однако Каслри удалось убедить своего шефа взять предложение обратно. По его мнению, это может вызвать дополнительные подозрения в адрес Англии со стороны стран-союзниц. Впрочем, Каслри одновременно делал все возможное, чтобы не допустить активного обсуждения вопроса об отношении к событиям в Испанской Америке на конференциях Четверного союза. В 1816-1819 годах Англия оказалась охваченной массовым демократическим движением. Министры, которых Каслри и ранее не слишком посвящал в тонкости своей дипломатии, теперь не имели сил, времени да и желания вмешиваться в вопросы внешней политики. Голос Каслри (он совмещал пост министра иностранных дел с постом лидера палаты общин) на заседаниях кабинета звучал веско и безапелляционно. Скрытный по характеру, Каслри не любил давать отчет в своих действиях, даже когда того требовали обстоятельства. "Холодный, уравновешенный, равнодушный... утонченно вежливый и почтительный. Он подобен сверкающей великолепной вершине, которой мы, подобно путешественникам в Альпах, любуемся, но которой вряд ли кто хочет или надеется когда-нибудь достигнуть", - так характеризовал Каслри один из его современников. Министры не видели значительной части многочисленных секретных депеш, чуть ли не ежедневно выходивших из-под пера министра иностранных дел или направленных на его имя. Инструкции Каслри английским послам в европейских государствах имели ультимативный характер и не оставляли места для проявления последними сколько-нибудь реальной самостоятельности в действиях. При данных обстоятельствах способы разрешения внешнеполитических проблем во многом зависели от политических воззрений министра иностранных дел. Многие члены парламента требовали от его департамента невозможного: Англия должна доминировать в Европе с минимальными затратами средств и сил, не отвлекая их от решения заморских дел. Многоопытный Каслри считал это требование утопичным. Он понимал Европу лучше многих своих британских современников и знал, что вновь обретенное равновесие требует к себе постоянного внимания, что ради него стоило активно участвовать в континентальной дипломатической игре, и, в случае необходимости, не останавливаться перед применением силы. Сам Каслри в циркуляре британским послам от 1 января 1816 года писал, что в случае неудачи попыток обеспечить мир дипломатическими средствами следует "объединить державы Европы против того государства, чья извращенная политика или преступные амбиции явятся угрозой спокойствию, в котором все заинтересованы". Каслри был убежден в том, что если его страна станет постоянным членом какого-либо европейского форума, то она будет защищена от любой агрессии. Однако попытка Каслри создать общую систему коллективной безопасности не увенчалась успехом вследствие внутренних предубеждений и исторических традиций в самой Великобритании. Виги приписывали привязанность Каслри к системе конгрессов его тщеславному стремлению появляться среди особ венценосных. В таком утверждении есть доля истины. По мнению министра иностранных дел, большая политика "делалась" не в парламенте и не в кабинете министров, а на европейских конгрессах. В перерывах между ними Каслри предпочитал шумному Лондону загородное поместье Норд Крей, где вел беседы с глазу на глаз с послами европейских держав. 5 мая 1820 года Каслри разослал послам доверительный циркуляр, который тем не менее получил в дипломатических кругах широкую известность. Этот документ считается одним из основополагающих в определении принципов британской внешней политики. Преемник Каслри Дж. Каннинг говорил, что этот циркуляр "закладывает основы принципа невмешательства". Поводом, побудившим министра иностранных дел взяться за перо, послужила испанская революция 1820 года и намерение союзных держав подавить ее. Каслри пространно и аргументированно обосновал важнейший в международных отношениях принцип невмешательства во внутренние дела государств: "Нет сомнения в том, что [в связи с событиями в Испании] возникает опасность, угрожающая в большей или меньшей степени стабильности всех существующих правительств, источником которой являются провозглашенные принципы и то обстоятельство, что многие страны Европы поглощены трудной задачей перестройки управления по конституционному признаку; однако саму идею пересмотра, ограничения или регулирования подобных экспериментов как путем подаваемых из-за рубежа советов, так и применения иностранных сил, не только трудно признать, но и невозможно осуществить". Правда, министр счел необходимым особо оговорить: "В случае нарушения территориального равновесия в Европе, она [Великобритания] допускает эффективное вмешательство; но ее правительство - последнее, от которого можно ожидать, что оно свяжет себя обязательствами во имя каких бы то ни было абстрактных принципов". Каслри призывал европейских венценосцев держаться "в рамках здравого смысла, и тогда правительства, представительные и чисто монархические, могут сотрудничать в общих интересах и сообща выполнять свои обязанности под сенью союза". Каждое из них, "сохраняя необходимую независимость действий, будет всегда сознавать, что у него есть прибежище в союзе и общий долг, осуществляемый... в случае реальной опасности". В связи с событиями в Испании и Италии взгляды, изложенные в майском циркуляре 1820 года, были воплощены в жизнь. Британская дипломатия заняла особую позицию; она отказалась присоединиться к континентальным державам, но в то же время не собиралась помогать поднявшимся на борьбу народам. Восстание греков в начале 1820-х годов Каслри сначала оценил как мятеж, направленный против легитимного монарха. 17 июля он направил в Петербург депешу, предназначенную для изложения царю: греческое восстание, подобно западноевропейским, "составляет разновидность того... мятежа, который систематически проявляет себя по всей Европе и приводит к взрыву там, где по какой-либо причине рука правительства ослабела..." В английском парламенте немногие выступали в защиту греков. Правительство легко парировало эти выпады. Каслри выразил надежду, что "ни власти, ни страна не будут настолько безумными, чтобы взяться за оружие ради установления более эффективного и беспристрастного отправления правосудия в турецких владениях". Он заверил, однако, палату общин, что "будут приложены все усилия, чтобы предотвратить, либо, по крайней мере, смягчить ужасы войны". В 1820 году умер король Генрих III, на престол взошел принц-регент. На Каслри посыпались всевозможные злоключения. Мучительное состояние духа его усугубилось скандалом, который новому королю заблагорассудилось устроить, начав бракоразводный процесс против жены. Королеву Каролину, честнейшую женщину, Георг IV обвинил в измене. Не только король, но и весь кабинет Каслри и Ливерпуля, добивавшиеся у парламента разрешения на развод, потерпели чувствительное моральное поражение. Вскоре после скандала с королевским процессом Каслри убедился, что затеяна интрига, имеющая целью путем шантажа выманить у него значительную сумму денег и грозящая в противном случае уличить его в гомосексуальных наклонностях. Находясь не в лучшем расположении духа, Каслри получил известие, что на Веронском конгрессе готовился усмирительный поход французов в Испанию. Это шло вразрез с интересами Англии на Пиренейском полуострове. Министр иностранных дел оказался зажатым между собственными убеждениями и внутриполитическими требованиями. Из этой невыносимой ситуации он не видел выхода. "Сэр, - заявил Каслри на последней встрече с королем, - необходимо распроститься с Европой; только вы и я знаем ее и спасли ее; никто после меня не поймет дел на континенте". 29 июля Каслри сообщал Меттерниху, что, если не случится ничего непредвиденного, он в середине августа прибудет в Верону. Непредвиденное случилось. Британский министр страдал серьезным психическим расстройством. Его мучили приступы мании преследования. Опасаясь покушения на самоубийство, домашние отобрали у него пистолеты и бритвы. 12 августа 1822 года, оставшись без присмотра в своем загородном доме, Каслри перерезал перочинным ножом сонную артерию. Его последним дипломатическим документом была инструкция на Веронский конгресс, составленная для самого себя. Новый министр, Джордж Каннинг, подписал ее, не изменив ни слова, и вручил герцогу Веллингтону. Сопричастность Каслри к делам конгресса поэтому несомненна. В британском обществе Каслри был крайне непопулярен. Дж.Г. Байрон называл его "интеллектуальным евнухом"; гневно обличали Каслри и Т. Мор и П.Б. Шелли. И дело не только в том, что английскую демократическую общественность и либеральную прессу раздражали действия Каслри. Все дело в том, что он не хотел выступать в ореоле демократичного политика - "друга свободы". С этой точки зрения больше преуспел Каннинг. Каслри неплохо балансировал в неустойчивой европейской обстановке, обеспечивая условия для завоевания рынков и исполняя тем самым самые насущные потребности бизнесменов. Он проложил тот курс на сохранение status quo на Балканах, который в течение более полувека являлся основой британской политики в этом регионе, независимо от того, находились ли у власти тори или виги. Составленная Каслри для самого себя инструкция на Веронский конгресс, обернувшаяся его политическим завещанием, свидетельствует об известной гибкости и в балканских проблемах. Он допускал возможность признать греков воюющей стороной. Обычно всю заслугу признания греков приписывают Дж. Каннингу. Оказывается, соавтором этой политики выступал его предшественник Каслри - ловкий тактик, искусный дипломат, умевший с микроскопической точностью определять долю заинтересованности Британии при решении той или иной проблемы. Г. Никольсон в своей книге о Венском конгрессе пишет, что "ни один английский государственный деятель никогда не обладал спокойной последовательностью и хладнокровной самостоятельностью Каслри". Английский историк Уэбстер назвал Каслри трибуном независимости малых стран, организатором "концерта европейских держав", предшественником создателей Лиги Наций. Внешнеполитическая концепция Каслри резко контрастировала с традиционным британским изоляционизмом, и в этом плане министр проявил себя новатором. Когда же дело доходило до воплощения этих идей в жизнь, то подход Каслри оказывался вполне традиционным - в духе дипломатии XVIII века. Привлечение на свою сторону парламента, прессы, произнесение зажигательных речей в палате общин - всеми этими приемами блестяще пользовался преемник Каслри на посту министра иностранных дел Дж. Каннинг. Каслри же подобный подход к решению внешнеполитических проблем представлялся неприемлемым.

Использованы материалы сайта http://100top.ru/encyclopedia/

http://www.hrono.ru/biograf/bio_k/kaslri.html